Разговор в тумане

Он внезапно вышел на окутанную туманом лужайку, где на скамейке сидел незнакомец, как будто поджидая его. Гари устал после долгого пути и решил присесть рядом.

- Вы Гари Спид? - спросил тот, похоже, узнав его. Статная фигура сидящего тоже казалась Гари знакомой.

- Да...

- И вы тоже решились на это?

- Как видите... Я вас где-то видел. Мы знакомы?

- Разве что по ТВ. Насколько помню, на поле мы не встречались... Я здесь уже два года. Меня зовут Роберт Энке.

- Ах да! Вы тот самый вратарь, который...

- Я помню, не стоит продолжать.

Гари и не собирался, так что собеседник прервал его вовремя.

- Но почему? Мне казалось, у вас все было прекрасно.

- Не хочу об этом говорить. Даже здесь... Я просто искал покой.

- Покой? Нееет, - ухмыльнулся собеседник. Уверяю вас, я здесь уже два года, покоя здесь нет. До меня частенько добираются слова, а то и горькие крики моих родных и близких, и даже фанатов. Мне тяжело это слушать, и я бессилен что-либо сделать. Порой я не могу заснуть. Нет, покоя вы здесь не найдете...

- Будь как будет. Я уже ничего не хочу...

- Увы, но приходя сюда, ваша память не стирается. В нашем случае, как видите, жизнь после смерти есть. А если бы и не было, зачем вам чувствовать покой, если в таком случае вы уже ничего не чувствуете?

- Да, пожалуй, вы правы, но я не хотел жить.

- Как видите, я - тоже, - иронично улыбнулся новый знакомый Гари.

- И что же делать? Если нет нигде спасенья...

- Не знаю... Жить? Нам - здесь, им - там, без нас. Как видите, альтернативы жизни нет. Даже после нее.

- Видимо, придется...

- Но вам не жаль случившегося...

- Не знаю. Я, как и вы, даже плохо помню себя, когда решился на это. Еще накануне я давал интервью, в котором говорил, что для меня нематериальное, семья - важнее всех медалей (она, к слову, у меня одна). Потом я вдруг понял, что не уверен в этом. А может, я говорил это для них, ведь я не скажу, дескать, ребята, у меня все паршиво, а завтра утром вы найдете меня мертвым.

- Вы запутались...

- Мы все запутались.

- Насколько помню, у вас не было репутации скандалиста. Даже несмотря на ваш бойцовский характер на поле. Множество друзей, семья... У меня тоже была депрессия (порой, мне кажется, она не прошла до сих пор), но как она могла появиться у вас?...

- Я хочу оставить это в тайне. Быть может, кто-нибудь когда-нибудь и узнает.

- И все-таки. Расскажите, какой была ваша карьера. В отличие от моей, она у вас выдалась куда более богатой и полноценной.

- Ну что ж вам рассказать... Я всем доволен. Я был чемпионом, я познакомился с многими легендами: Уилкинсон, Далглиш, Хьюз, Кантона... Говорят, я сам стал легендой. Точнее, был. По-моему и как тренер у меня многое получалось...

- Дело явно не в карьере.

- Да, очевидно... У вас ведь тоже были семья, дети...

- Да. Как же они там? Порой я являюсь им во снах, но я их не вижу - только они меня...

- Как же вам здесь живется?

- Если честно, не лучше, чем в последние дни там. Но отсюда пути нет - невозможно покончить с жизнью после смерти. И мне все чаще кажется, что я нашел бы способ решить свои проблемы там. Мне бы помогли. Здесь же все такие же, как я. Никто из здешних не хочет жить.

- Да уж, покоя я здесь не найду.

- А зачем он вам нужен? Пожалуй, если и было что-то в той жизни, так это то, что как раз в ней не было покоя.

- Нет, я не спешу соглашаться с вами, что на самом деле я совершил ошибку.

- Вы знаете, я сам не спешу. Я просто боюсь это признавать. Вы правильно сказали - мы запутались.

Гари поглядел в серую даль тумана, пока его собеседник затих. Он хотел высмотреть там свет, но ничего кроме серой гущи не видел...

- Но раз уж вы здесь, я рад, что у меня есть компания. Давайте как-нибудь выберемся туда, где все яснее, и вы постучите мне по воротам. Я уже и забыл, что это.

- Да, конечно, - наверное, впервые с прошлой жизни на лице Гари промелькнула улыбка. Вспомним былое. Не все в той жизни было так плохо...