Биатлон. Маковеев: "Российская молодежь растет"

- С каким настроением начинал подготовку к сезону 10/11?

 - Готовился с хорошим настроением. Да, несмотря то, что сезон 09/10 в целом был неудачным, его концовку я отработал неплохо, отобрался в основной состав. Хотелось достойно выступить на чемпионате мира, тем более, что он предстоял домашний. Плюс хотелось доказать себе, что в олимпийский сезон я незакономерно выпал из обоймы.... доказать, что это была досадное стечение обстоятельств. То есть это придавало мне сил, был двойной стимул.

 - Какие ощущения были, когда приехал в Поклюку?

 - В этом году, честно говоря, не было сомнений, что отберусь на Чемпионат мира и буду в основе. Летом я больше половины контрольных выиграл и чувствовал себя очень уверенно. Не было шока, когда отправили на Кубок IBU, просто показывал результат.

 - К январским этапам ты уже был крепким членом команды?

На этапе в Оберхофе, который является наиболее сложным в плане психологического давления и погодных условий, я был 5-м в спринте, попал в масс-старт и там показал 6-й результат. В Рупольдинге в пасьюте показал лучшее время ногами, когда переложился с 21-го на 10-е место. То есть на январь пришелся такой небольшой пик формы.

 - А дальше?

А дальше мы поехали в Америку. Выступления там были неяркие, в районе второго десятка. И когда вернулись обратно, началась достаточно тяжелая акклиматизация, на которую наложились подводящие к Хантам тренировки. У меня все это одно на другое наложилось, и нормальной подготовки не вышло.
 
- Расскажи подробнее, почему так получилось?

 - Неделю мы подводились в Германии и затем неделю в Увате. На фоне тяжелой акклиматизации работа на пользу не пошла, да и погодные условия были непростые. Долго привыкали в Увате к морозу, к скольжению.

- Состав на спринт как определялся? За сколько дней ты узнал, что бежишь?

- Дня за три до спринта я уже знал, что бегу. То есть на самом деле вопрос довольно долго висел в воздухе.

- Это было неожиданно решение для тебя? Или был уверен, что поставят?

- Настраивался, что побегу, внутри не допускал мысли, что могут не поставить. Такие мысли очень расслабляют. Понимал, что наибольшие шансы у меня в спринте и настраивался, что должны доверить именно эту гонку.

- Номер в спринте у тебя был далекий. Это сильно повлияло на результат?

- Да, я стартовал где-то в конце. Но погода была такой, что это не сильно сказалось на скорости. Немного холодало к последним номерам, лыжи похуже работать начинали, да и самому бежать холоднее, немножко повороты разбивались, но не критично.

 - Сложно было стрелять на ноль?

-Настраивался на это как на единственный шанс. Знал, что высокой скорости показать не смогу, поэтому нужно было попадать на рубеже. На стойке себе сказал, что пока ноль не сделаю, с рубежа не уеду, и четвертый выстрел довольно долго откладывал. Глаз слезился, мутнел и пришлось поморгать, чтобы нормально прицелиться. В районе 38 секунд стоял, вместо 28 привычных.

 - Перед стойкой информацию получал?

- Общую, стандартную информацию. А вот после стойки, сказали, что иду вторым. Я не удивился, так примерно и прикидывал, что с нулями должен идти близко и даже не ожидал, что из призов меня смогут выкинуть. Как правило, я и с одним штрафом могу за медали бороться. А тут в таких условиях, когда все в основном промахивались... Но лидеры поддерживали очень высокую скорость. Круг я продержался в их темпе, а вот на последних 800 метрах, когда нужно было наращивать скорость, проиграл довольно много. В такие моменты организм отключается, и тебя хоть палкой гони – быстрее уже не побежишь.

 - Но тебя вели на медаль?

 - Информации, что могу быть 4-м, не было. Думал, что иду в тройку. Но получилось так, что последнюю равнину лидеры очень сильно прошли. Фуркад с 6й-7й позиции на финиш набежал в тройку.

 - То есть ты все-таки смог бы прибавить, если бы знал об этом?

 - Может быть по-другому разложил бы силы по кругу. Не упирался бы весь круг, а отработал мощнее именно последние 800 метров. За финишную равнину у меня получился проигрыш порядка 10 секунд, а на кругу я уступил только 2-3. Можно было там побольше проиграть, а на финише поменьше, и итоговый результат получился бы лучше. При выходе на стадион я выигрывал еще 3 секунды у третьего места.

 - Больше расстроился четвертому месту,  или обрадовался неплохому выступлению? Какие чувства перевешивали?

- После финиша я был доволен выступлением – сделал ноль, стал лучшим из наших. А досада пришла уже после чемпионата мира, когда в итоге я вообще остался без медали. А после спринта нет – разочарования особого не было.

 - В Ханты-Мансийск кто-то из родных приехал поддержать?

- Да, жена мне сделала сюрприз. Когда я переодевался после спринта, слышу, с трибуны кто-то кричит. Такое часто бывает, нас все знают по именам, поэтому ничего удивительного в этом нет. Я поднял голову, посмотрел, помахал  рукой и продолжил переодеваться. Потом слышу, снова крик: "Андрей, это же я!". Всматриваюсь пристальнее – жена! А я ее в этой шапке с большим помпоном никогда и не видел, наверное поэтому сразу и не признал. Оказалось, она заблаговременно купила билет, но заранее ничего мне не говорила, чтобы не отвлекать. Накануне мы по скайпу общались – она еще в Москве была, а на следующий день уже пришла на стадион.

- Теперь расскажи про гонку преследования.

- В гонке преследования на первом рубеже слева был ветерок. Я посчитал, что поправку делать не надо... и дважды попал в габарит на 3 часа первыми двумя выстрелами. После этого стал прицеливаться уже с учетом ветра, а ведь он менял направление. Поправку не делал, просто отклонял мушку в зависимости от ветра и три оставшиеся выстрела попал. На втором рубеже сделал 0, стоя 1-1. Но там ходом лидеры очень здорово шли, шансов на медали не было даже с двумя промахами.

- Что думал по поводу эстафеты?

 - После  персьюта настраивался, что поставят, готовился. За день лишь сказали, что не бегу. Расстроился, конечно, но знал, что отобрался в масс-старт, знал, что будет шанс реабилитироваться.

 - Журналистам было сказано, что у Маковеева недостаточно высокая скорость стрельбы для эстафеты. Это официальная версия или реальная?

 - На собрании мне было сказано точно так же. Не мне обсуждать решение тренеров. Серебряная медаль говорит о том, что решение было верным. По сезону-то вообще в тройку не попадали.

 - Что же получилось у тебя в масс-старте?

 - Четыре ноля... и быстро. Но на эту погоду не было подходящих, едущих лыж. Бежал на той же боевой холодной паре, что и предыдущие гонки, а в день масс-старта уже немного отпустило. Скорость лидеров поддерживать не очень получалось, тем более, что стреляли они все хорошо. В итоге - только седьмой...

 - А вообще то, что чемпионат проходил в Хантах, тебе помешало или помогло?

 - Я в Хантах всегда довольно неплохо выступаю. Волнуюсь сильно конечно, но это только помогает. Поэтому каждый год настраиваюсь, что вот в Хантах-то все точно получится!

 - Ну а завершал сезон ты с каким настроением?

 - После чемпионата мира было психологическое опустошение. Плюс к этому я приболел при переезде из Ханты-Мансийска в Холменколлен. И Антон Шипулин тоже после чемпионата неважно себя чувствовал. Нас двоих вместе поселили, вот мы и болели на пару. Я спринт еще пробежал, но преследование уже решил пропустить, чтобы хотя бы на последнюю гонку сезона - масс-старт выйти. Но его я тоже неудачно пробежал, был 21-м.

 - Сейчас с каким настроением готовишься к следующему сезону?

 - Сейчас для меня стимул доказать, что относительно удачное выступление в Ханты-Мансийске – не случайность. Этот локальный успех нужно развивать. Сейчас подготовка сильно изменилась, предложено много всего нового, тренировки выстраиваются по-другому. Я думаю, сможем сделать в этом году больше, чем в прошлом.

 - Команда серьезно омолодилась. Сейчас ты один из самых опытных.

 - Молодежь растет. Когда мы с Максом Чудовым попали в команду, долгое время мы были самыми молодыми, снизу никто не подпирал. Не знаю, напрягался тогда кто-то из старших или нет. Сейчас к этому нормально отношусь, да и, честно говоря, себя возрастным спортсменом не считаю. Когда мы попали в команду, всем нашим товарищам по сборной было уже за 30 или около того. То есть, я не чувствую сейчас себя ветераном, не чувствую, что должен лежать на кровати и стонать, что у меня все болит. Физически я нагрузки перевариваю хорошо.