Скотти Пиппен: Да как Джордан посмел так обращаться с нами?

Шестикратный чемпион НБА в составе Чикаго Буллз Скотти Пиппен в автобиографии, отрывок которой был опубликован, критически высказался в сторону своего бывшего партнера по Буллз Майкла Джордана, обвиняя того в том, что в своем сериале "Последний танец" Джордан забрал всю славу побед команды себе, в то время, как поражения были приписаны исключительно всем другим игрокам, включая Пиппена.

В конце июня вышла аннотация автобиографической книги Пиппена Unguarded ("Незащищенный"). В нескольких абзацах текста просматривался откровенный выпад в адрес Джордана. Также Скотти резко высказался в СМИ о сериале Майкла.

Летом GQ выпустил отрывок из мемуаров Пиппена, в котором Джордан выставляется, если смягчить, в не очень хорошем свете. Скотти раскрыл всю подноготную Джордана и не собирается останавливаться. 8 ноября Пиппен даст большое интервью GQ, где он наверняка сделает много резонансных заявлений. А уже 9 ноября мемуары будут опубликованы в полном объёме.

Далее следуют отрывки из автобиографии Пиппена.

"Пришло сообщение от Майкла. Он не часто связывается.

"Как дела, чувак? Слышал, что ты на меня обижен. Хочу поговорить об этом, если есть время", — написал Джордан.

Тем вечером у меня был забитый график и я знал, что разговор займет определенное время. Я ответил ему спустя полтора часа.

"Давай поговорим завтра".

Майкл был прав. Я был обижен на него. Все из-за "Последнего танца", документального сериала из 10 эпизодов, о финальном, 6-м чемпионстве Буллз в сезоне 1997/98, который посмотрели миллионы человек во время начала пандемии.

Два финальных эпизода вышли 17 мая. Как и в предыдущих 8 сериях, они восхваляли Майла Джордана в то время, как мне и его партнерам по команде не воздавалось должное. 

Майкл заслужил большую часть вины. Продюсеры гарантировали ему контроль над редактированием окончательного продукта. Иначе бы документалка не вышла. Он был главной звездой и режиссером.

Я ожидал куда большего. Когда мне впервые о ней рассказали чуть больше года назад, я не мог дождаться, чтобы включить и посмотреть, потому что я знал, что там будет много редких записей.

Майкл был решителен в стремлении доказать нынешнему поколению фанатов, что он был невероятной личностью в свое время - и все еще больше, чем ЛеБрон Джеймс, игрок, который считается ему равным, если уже не лучше.

Поэтому Майкл презентовал свою историю, не "Последний танец", как наш тренер, Фил Джексон, назвал наш сезон 1997/98, когда стало известно, что владелец команды Джерри Рейнсдорф и генменеджер Джерри Краузе решили распустить команду, несмотря ни на что.

Как сказал Краузе Джексону осенью 97-го: "Вы можете пройти регулярку с результатом 82-0, но это все равно ничего не изменит. Это будет твой последний сезон в качестве тренера Буллз".

ESPN прислали мне ссылки на первые восемь эпизодов на несколько недель раньше.После того, как я посмотрел их вместе с тремя моими детьми, я не мог поверить в то, что только что посмотрел.

Среди сцен в первых трех сериях было: Майкл-первокурсник, забрасывающий победный бросок в финале NCAA, Майкл, задрафтованный третьим после Хакима Оладжьювона и Сэма Боуи, рассказывает он надеждах вокруг франшизы, Майкл, ведущий Буллз к камбеку против Милуоки в своей третьей игре в лиге.

Серия за серией, центр внимания оставался на номере 23.

Даже во втором эпизоде, который какое-то время был посвящён моему трудному детству и сложному пути в НБА, повествование вернулось к Эм Джею и его решимости победить. Я был не более, чем вспомогательным элементом. Он назвал меня своим "лучшим товарищем по команде всех времён". Он не мог быть более снисходительным, даже если бы попытался.

Поразмыслив, я всё-таки поверил своим глазам. Я проводил много времени с этим человеком. Я знал, что им движет. Как наивно было ожидать чего-то другого.

Каждый эпизод был одинаковым: Майкл на пьедестале, его товарищи по команде второстепенные и менее значимые. Ситуация не отличалось от тех времён, когда он называл нас своим "второстепенным составом".

От сезона к сезону мы получали мало или совсем не получали должного внимания, когда побеждали. Но большую часть команды критиковали, когда мы проигрывали.

Майкл мог бросить 6 из 24 с игры, совершить 5 потерь, но в умах обожаемой прессы и публики он всё ещё оставался Идеальным Джорданом.

И вот я, когда мне уже стукнуло за 50, через 17 лет после последней игры в НБА смотрю, как нас снова унижают. Хотя перенести это в первый раз тоже было достаточно непросто. 

Майкл Джордан никогда не стал бы Майклом Джорданом без меня, Хораса Гранта, Тони Кукоча, Джона Паксона, Стива Керра, Денниса Родмана, Билла Картрайта, Рона Харпера, Би Джей Армстронга, Люка Лонгли, Уилла Пердью и Билла Уэннингтона. Приношу свои извинения всем, кого забыл назвать. 

В течение следующих нескольких недель я поговорил с несколькими бывшими товарищами по команде, каждый из которых чувствовал такое же неуважение к себе, как и я. Как Майкл посмел так обращаться с нами после всего, что мы сделали для него и его драгоценного бренда?

Я не говорю, что Майкл не стал бы суперзвездой в любом другом месте. Он был впечатляющим игроком. Просто Джордан полагался на успех, которого мы достигли как команда (шесть титулов за восемь лет), чтобы вывести его на уровень всемирной известности, которого не достиг ни один другой спортсмен, кроме Мохаммеда Али.

Что ещё хуже, Майкл получил $ 10 млн за свою роль в документалке, в то время как я и мои товарищи по команде не заработали ни цента. Ещё одно напоминание об иерархии старых времен. В течение всего сезона мы позволяли камерам проникать в неприкосновенность наших раздевалок, наших тренировок, наших отелей, наших собраний… нашей жизни.