Шугар Рэй Леонард: член Зала славы, чемпион мира, олимпийский чемпион, алкоголик

Я не пил 14 лет. Я помню момент, когда впервые признал себя алкоголиком. Одной из главный причин, почему я решил обратиться за помощью, было мое желание, чтобы родители снова увидели своего сына трезвым прежде, чем покинут эту землю.

Это был июль 2006 года. Но когда отец умер в 2018 году в возрасте 95 лет, я, честно говоря, думал, что это будет слишком сложно для меня. Я так боялся, что упаду. Я пытался справиться. И я почти сделал это. Я почти поскользнулся.

Когда ты алкоголик, тебя все время что-то испытывает. Поиски комфорта, замешательство, боль.

Вот где мы сейчас как общество, как страна, как мир?

Это такое странное и трудное время, потому что сейчас, когда эта пандемия COVID-19 вынудила нас изолироваться, нам больше всего не хватает друг друга. Для того, чтобы почувствовать себя целым. Чтобы чувствовать себя нормально. Или, чтобы просто знать, что мы не одни.

Вот почему я пишу это сегодня. Потому что есть определенное сообщество людей, которые сейчас нуждаются друг в друге как никогда. Сообщество, частью которого я являюсь и горжусь этим.

Анонимные Алкоголики.

Getty Images

Ничего не было - ни одного впечатляющего момента, ни одной большой ошибки или пьяного эпизода, который завел бы меня в тупик и заставил признаться, что я алкоголик.

Были годы пробуждений среди ночи, когда я не мог вспомнить, как вернулся домой... взломов гаража, чтобы проверить, есть ли там машина.

Были годы пробуждений по утрам под звук плача жены, что давало понять, что было прошлой ночью.

И годы питья перед посещением родителей, потому что память отца ухудшалась, он рассказывал одни и те же истории снова и снова, это было больно наблюдать.

Но даже, когда я признал, что я алкоголик, я не мог принять факт, что мне нужна помощь. Потому что я имел дело с подобными вещами еще в 80-х. С кокаином.

Getty Images

Это был 1982 и я только ушел из бокса. Я был на волне популярности и процветания благодаря своей карьере. Я пожимал руки президентам, играл в гольф со звездами кино, проводил время на вечеринках с известными людьми в Вегасе и по всему миру. Жизнь была оживленной, иногда даже слишком. Жизнь была такой, какой я хотел. И когда живешь подобной жизнью - покупаешь все, что хочешь, даже не смотря на цену, тебя узнают везде, куда бы ты ни пошел - это гипнотизирует.

Я был загипнотизирован.

В начале 80-х кокаин был частью этой большой жизни. Этот наркотик был выбором многих людей. Я тоже попробовал, и мне понравилось. Я употреблял его, когда чувствовал себя плохо. Это помогало заполнить пустоту, оставшуюся в моей жизни. Так что это стало и моим наркотиком.

И это почти уничтожило меня.

Люди, с которыми я проводил время, любили это. Но моя семья и те, кто на самом деле заботились обо мне? Они не хотели даже быть рядом, потому что это был не я. Это был не Рэй - во всяком случае, не тот Рэй, которого они знали. Я был той раздутой и преувеличенной версией Шугар Рэя, которого они даже не могли узнать.

Рэй Леонард с женой

Getty Images

Только после того, как я решил вернуться в бокс, я окончательно перестал употреблять кокаин. Я боксировал с Кевином Ховардом в 1984 и перестал его употреблять во время подготовки к бою. После этого я снова ушел на пенсию и вернулся к кокаину и той большой жизни. Но через пару лет, когда я вновь вернулся для боя с Марвином Хаглером, я перестал употреблять кокаин на год, чтобы подготовиться.

Я выиграл тот бой.

И я никогда больше не употреблял кокаин.

Честно говоря, если бы я не возвращался в бокс после того, как в первый раз завершил карьеру, я бы не был сейчас здесь и не писал бы это. Кокаин убил бы меня.

Мой отец пил. Сильно. И в один момент просто бросил. Он курил сигареты и тоже бросил. Тоже самое я сделал с кокаином. Часть меня поверила в то, что у меня нет зависимости. Что если я когда-нибудь захочу что-то бросить, я смогу, без проблем. Потому что мой отец смог и я тоже. Наверное, это в моих генах.

Но когда я признался себе в том, что я алкоголик, это отличалось от того, как я бросил кокаин в 80-х годах. Потому что на этот раз... мне не нужно было возвращаться в бокс.

Getty Images

После того, как я ушел на пенсию в 1997 году, я не осознавал, что пил для того, чтобы справиться с пустотой, оставшейся от бокса. Я уже не жил той большой жизнью. Весь мой мир изменился. И в этом новом мире я пил так часто, как только мог. В какой-то момент моим любимым напитком стала водка, потому что запах от нее не так легко было обнаружить.

Я пил не для того, чтобы общаться.

Я пил, чтобы напиться.

Я пил, чтобы сбежать.

Я хотел, чтобы время остановилось.

Я хотел, чтобы мир ушел.

Люди спрашивают меня, как я себя чувствовал - как с деньгами, успехом и известностью, которые были в моей жизни, я мог быть так несчастен. И я могу ответить только одно... это два Рэя. Рэй Леонард, которого вырастили мои мама и папа, за которого вышла моя жена. И Шугар Рэй. И когда моя боксерская карьера закончилась навсегда, а та большая жизнь ушла, я почувствовал, что вся любовь, похвала и внимание, которые я получал, были совсем не для меня. Это все было для Шугар Рэя. Я чувствовал, что люди любили меня за то, чего я достиг, а не за то, кем я был на самом деле.

Люди, которые знают меня лучше всего - особенно моя жена - могли сказать мне это иначе. Но мне было сложно это понять.

Я думаю, вы хотели бы спросить меня, что двигало мной в 2006, когда я наконец признал, что являюсь алкоголиком: я наконец услышал людей, которые на самом деле меня любили, и я понял, что они любили меня за то, кем я был, а не за то, чего я достиг на боксерском ринге.

Но признание себя алкоголиком было только частью процесса. Второй и более важной частью было найти и принять помощь.

Но я никогда не убегал от боя. И не собирался начинать это делать.

Getty Images

Я помню свою первую встречу в клубе анонимных алкоголиков. Моя жена высадила меня. Я ходил по этой маленькой темной комнате где-то в Лос-Анджелесе. И знаете что? Мне было страшно. Я выходил в ринг против одних из величайших бойцов в истории - Роберто Дурана, Томаса Хирнса, Марвина Хаглера - и мне никогда не было так страшно, как тогда в той комнате.

Я зашел и сел сзади, рядом с дверью. На мне были солнечные очки и бейсболка, чтобы скрыть лицо. Я слушал, как люди по очереди говорят одно и то же.

"Меня зовут Боб, и я алкоголик".

"Меня зовут Сара, и я алкоголик".

Затем все повернулись в мою сторону. Один из них сказал: "Ну, а ты?".

Я поднял голову и покачал головой.

"Меня зовут Рэй Леонард", сказал я.

И не добавил фразу про алкоголика.

С самого начала лидер группы сказал: "Добро пожаловать, Рэй. Вам нужно назвать только имя".

Я кивнул, и они продолжили, а я сидел сзади и слушал.

Так продолжалось несколько месяцев. Я ходил на эти собрания, но хотя я признался себе, что я алкоголик, я просто не мог заставить себя сказать это вслух, потому что… я Шугар Рэй Леонард. Зал славы. Шестикратный чемпион мира. Олимпийский чемпион. Я не хотел верить в то, что я был кем-то еще. И я не хотел, чтобы кто-то еще верил в это.

Затем, однажды, они, как обычно, говорили по кругу и когда повернулись ко мне сзади, я наконец смог сказать это - себе и остальному миру.

"Меня зовут Рэй", - сказал я.

"И я алкоголик".

Getty Images

Перед каждым своим профессиональным боем, перед выходом в ринг, я останавливался и смотрел в зеркало. Я смотрел себе в глаза. И если я видел в отражении Шугар Рэя, я знал, что все будет в порядке. Но, если я видел Рэя Леонарда, то понимал, что это будет тяжелый вечер.

99% случаев я видел Шугар Рэя.

Я не ступал на боксерский ринг 23 года. Но я все еще сражаюсь каждый день. И есть миллионы американцев, которые борются с алкоголизмом или наркоманией. Люди, которые каждый день смотрят в зеркало, они должны спросить себя, что они видят. Тот ли это, кто достаточно силен, чтобы контролировать себя?

Этим людям я хочу сказать две вещи.

Во-первых: да, вы достаточно сильны.

И во-вторых: вы сражаетесь не один.

Getty Images

COVID-19 влияет на всех нас во многих отношениях. Мы все справляемся с изоляцией, но многие также сталкиваются с финансовыми проблемами. Возможно, кто-то потерял работу - или, что еще хуже, любимого человека. Последствия разные и мы чувствуем их по-разному.

И это то время, когда мы больше всего нужны друг другу.

Когда мой отец скончался, я чуть не опустил руки. Но я не сдался. И это благодаря поддержке со стороны сообщества анонимных алкоголиков. Посещение собраний было огромной частью моей жизни последние 14 лет. Но теперь это стало невозможным.

Теперь я посещаю групповые встречи онлайн через видеоконференцию.

Бывали дни, когда этих встреч не было. Я просто играл в теннис или еще что-то, пытался как-то провести свой день. Но я не был собой. Я это заметил. Моя жена тоже заметила. Она говорит мне: "Тебе нужны анонимные алкоголики". Это как медитация для меня. Когда мое утро начинается с этого, я остаюсь сосредоточенным и трезвым. Потому что иногда не хватает просто разговора. Ты понимаешь, что у тебя есть поддержка.

Getty Images

Это было нелегко. Требуется работа, мужество и смирение.

Примерно так же было, когда я пошел на свою первую встречу 14 лет назад.

Поэтому, если вы пропускаете встречи и еще не пользуетесь онлайн-конференцией для сообщества анонимных алкоголиков, я призываю вас сделать это. Это нужно вам.

И если вы не являетесь частью сообщества анонимных алкоголиков, но знаете кого-то, кто ею является - или, вероятно, знаете кого-то, кто борется с алкоголизмом или другой зависимостью - пожалуйста, обратитесь к ним. Дайте им знать, что все будет хорошо. Дайте им знать, что мы вместе в этой борьбе. Все мы.

Дайте им знать, что даже в самые неопределенные времена - даже в изоляции - они не должны быть одни.

Благослови вас Бог.

По материалам The Players Tribune.